Президент США Дональд Трамп утвердил план создания широкомасштабной системы ПРО «Золотой купол для Америки».
О том, что представляет собой новый проект и в чем его отличие от предыдущих систем ПРО, беседует наш политический обозреватель Вячеслав Терехов с директором Института перспективных стратегических исследований НИУ ВШЭ, академиком Российской академии наук и Российской академии ракетно-артиллерийских наук Андреем Кокошиным.
Беседа состоит из двух частей. Первая посвящена сравнительному анализу «Золотого купола» с рейгановской «Стратегической оборонной инициативой», вторая — о самом «куполе».
СОИ и «Золотой купол» – в чем сходство?
Корр.: Первым, естественно, напрашивается вопрос: в чем сходство и отличие этого проекта от рейгановской программы «Стратегическая оборонная инициатива» (СОИ)?
Кокошин: Амбициозность проекта «Золотой купол» не меньшая, а, возможно, даже большая, чем у программы НИОКР «Стратегическая оборонная инициатива» (СОИ) Рональда Рейгана 1980-х годов. С военно-технической точки зрения имеется сходство в том, что основной упор в «Золотом куполе», как и в СОИ, делается на создание космического эшелона ПРО. В 1980-е годы основной задачей создаваемой противоракетной обороны на основе НИОКР по программе СОИ было обеспечить перехват стратегических баллистических ракет наземного и морского базирования стратегического назначения на участке вывода, на разгонном участке, до того, как будет осуществлено разведение головных частей, резко увеличивавших число целей для противоракетной обороны другой стороны.
В современных условиях Дональдом Трампом поставлена задача перехвата и крылатых ракет, и гиперзвуковых и орбитальных ударных средств. Обращает на себя внимание и заявка в декларируемой стратегии Трампа в этой области на обеспечение «перехвата» ракет другой стороны еще до их старта – то есть для нанесения превентивного удара.
В рамках СОИ акцент во многом был сделан на революционное использование оружия направленной энергии, прежде всего, с потенциальным использованием различных видов лазеров. Речь шла о химическом CO2 лазере, об эксимерном лазере, лазере на свободных электронах, рентгеновском лазере. Все эти технологии, несмотря на огромные затраченные средства, не были доведены до создания прототипа оружия. Но параллельно активно разрабатывались и кинетические средства перехвата в виде малогабаритных самонаводящихся ракет космического базирования. Именно их предполагалось развертывать в космосе на первой фазе реализации результатов НИОКР по программе СОИ. Такого рода средства в настоящее время, разумеется, на новейшей технологической основе, предполагается в США использовать в качестве основного средства космического эшелона ПРО.
Есть еще одно сходство между этими двумя инициативами. Рейган одновременно с выдвижением программы СОИ громогласно заявлял о том, что он хочет сделать ядерное оружие «бессильным и устаревшим». Но тогда в США ускорилось развитие ряда стратегических наступательных средств. Соединенные Штаты приступили к развертыванию в Европе ракет средней и меньшей дальности с ядерными боезарядами.
Трамп в наши дни заявляет о «денуклеаризации» отношений между великими державами, правда, никак не конкретизируя свои декларации. Параллельно в близком окружении Трампа активно обсуждаются планы радикального наращивания стратегических ядерных сил по сравнению с теми планами, что имелись в США до него. Обосновывается это, прежде всего, тем, что, якобы, быстрыми темпами наращивает свои стратегические ядерные силы КНР. Снова актуализирован в США вопрос о развертывании американских ракет средней дальности и в Азиатско-Тихоокеанском регионе, и в Европе.
Все это в совокупности создает серьезные дополнительные угрозы глобальной стратегической стабильности, о чем емко и однозначно говорится в недавнем совместном заявлении Российской Федерации и Китайской Народной Республики по глобальной стратегической стабильности. Это весьма важный документ, подписанный президентом России Владимиром Владимировичем Путиным и председателем КНР Си Цзиньпином.
Немного истории
Корр.: Давайте вспомним, как реагировал СССР на СОИ? Самое главное – какой опыт советской политики того периода может быть сейчас востребован?
Кокошин: Публичная реакция высшего руководства СССР на СОИ была быстрой и оправданно резко отрицательной – как и реакция высшего руководства России и Китая на «Золотой купол». При этом тогда в СССР в сравнительно узком кругу велись по этому вопросу очень острые дебаты с разными уровнями секретности. Политика СССР, призванная обеспечивать оборонную безопасность страны с учетом фактора СОИ, отрабатывалась несколько лет.
Значительную роль в формировании того, что потом стало называться «асимметричным ответом» на СОИ, сыграла Академия наук, прежде всего ее вице-президент академик Евгений Павлович Велихов, выдающийся ученый-физик. Он тогда курировал в нашей Академии всю оборонную проблематику. Одновременно Велихову и группе советских ученых специальным решением Политбюро ЦК КПСС была поручена и публичная деятельность в этой области, включая активное взаимодействие с научно-экспертным сообществом США. Этим решением Политбюро предписывалось создание под председательством Велихова Комитета советских ученых в защиту мира, против ядерной угрозы. В Комитет вошел целый ряд наших ученых с мировым именем. Советское руководство считало, что такая публичная деятельность советских ученых имеет не меньшее значение в противодействии СОИ, чем засекреченные оборонные программы.
Это особенно хорошо понимал Генеральный секретарь ЦК КПСС Юрий Владимирович Андропов, детально разбиравшийся в механизме формирования военной политики США, в том, какую роль играла оппозиция программе СОИ в Конгрессе США и в американском научно-экспертном сообществе. Мы, публикуя результаты определенных исследований советских ученых (проходивших, разумеется, имевшуюся тогда серьезную государственную цензуру), стремились показать американской стороне, что Советский Союз может достойно ответить на американский вызов, нейтрализовать комплексом различных военно-технических мер эффект потенциальной американской ПРО, не нанося ущерба нашей экономике, затрачивая при этом значительно меньше средств на «асимметричные меры», чем США затратили бы на широкомасштабную ПРО.
Советские ученые в открытых публикациях показали, что СССР может реализовать ряд технологий и потенциальных систем вооружения, прежде всего связанных с повышением способности наших стратегических ядерных сил преодолеть любые перспективные системы противоракетной обороны противника с сохранением возможности уничтожающего удара возмездия с «неприемлемым ущербом» для другой стороны при любом варианте развития событий. Анализировались наши потенциальные контрмеры в отношении СОИ таким образом, чтобы это не противоречило тому научно-техническому заделу, который реально имелся у Советского Союза в то время. Все основные положения публикаций Комитета советских ученых согласовывались с Оборонным отделом ЦК КПСС, с Военно-промышленной комиссией при Совмине СССР и другими властными структурами.
Одновременно с этим активно формировались и детально отработанные по исполнителям конкретные проекты «асимметричного ответа» на СОИ, разумеется, с высоким уровнем секретности. Эти проекты были плодом усилий ученых АН СССР, ЦНИИМаш, Центра оперативно-стратегических исследований Генштаба Вооруженных сил СССР, главкоматов Войск ПВО страны и Ракетных войск стратегического назначения, ряда институтов Минобороны СССР. Они на определенном этапе рассматривались в Военно-промышленной комиссии при Совмине СССР, в Оборонном отделе ЦК КПСС и в конечном итоге утверждались на Политбюро ЦК КПСС. Правда, тогда параллельно с проектами «асимметричного ответа» были запущены и некоторые программы и симметричного характера.
Мне довелось тогда принять активное участие в разработке формул «асимметричного ответа», прежде всего под руководством академика Велихова. Считаю, что опыт разработки проектов «асимметричного ответа» на СОИ и нашей публичной деятельности по этой теме нужно полноценно использовать и в современных условиях с учетом, конечно, особенностей сегодняшнего дня и будущего.
Корр.: Как на практике реализовывалась формула «асимметричного ответа»?
Кокошин: С реализацией конкретных проектов и технологий «асимметричного ответа» мне довелось позднее иметь дело уже в 1990-е годы в бытность мою первым заместителем министра обороны РФ, секретарем Совета обороны РФ, затем секретарем Совета безопасности РФ. Был тогда создан солидный задел для преодоления любой перспективной американской противоракетной обороны. Решения были нацелены на обеспечение способности нашей страны к эффективному стратегическому сдерживанию потенциального агрессора при любых условиях, в том числе в условиях появления и развития в Соединенных Штатах широкомасштабной системы противоракетной обороны.
Это относится к ряду технологий межконтинентальных баллистических ракет «Тополь-М» и «Ярс», баллистических ракет подводных лодок «Синева», «Лайнер» и «Булава», гиперзвуковому планирующему крылатому блоку «Авангард» и др. В значительной степени все это было связано решениями президента РФ 1998 года по ядерной политике России, подготовленных аппаратом Совета безопасности и специальной Комиссией под председательством вице-президента РАН академика Николая Павловича Лавёрова. Эти решения предусматривали сохранение и развитие трехкомпонентной структуры стратегических ядерных сил, нестратегического ядерного оружия, модернизацию систем предупреждения о ракетном нападении, а также развитие ядерного оружейного комплекса и ряд других важных положений.
Мы тогда знали, что хотя работы по СОИ прекращены, по ряду направлений некоторые ее идеи продолжают жить и подкрепляться развитием определенных технологий, особенно информационно-коммуникационных. Высказывались предположения, что в какой-то момент в США могут вернуться к идеям подобным СОИ – уж больно они привлекательны в политико-психологическом, в том числе в пропагандистском плане. Собственно, это и произошло с возвращением Дональда Трампа в Белый дом. Нельзя не отметить, что Рональд Рейган – едва ли не главный образец для подражания для Трампа.
Соответствующие меры, технологии, воплощенные в «изделия» в духе идей «асимметричного ответа», важны для наших стратегических ядерных сил и сейчас. Они обеспечивают гарантированную возможность нанесения нашими СЯС ответного уничтожающего удара по противнику в любых самых неблагоприятных условиях, даже при наличии у другой стороны значительно более масштабной противоракетной обороны (ПРО территории страны).
Здесь я бы хотел отметить очень большое значение того, что в стране было сделано в последние 10-15 лет в плане радикального обновления российских стратегических ядерных вооружений. Это было очень своевременно. Огромную роль в этом сыграло особое внимание к этим проблемам высшего руководства России.
Вторую часть беседы читайте в пятницу. Она посвящена непосредственно анализу «купола».
Источник: www.interfax.ru