Специальный представитель президента России рассказал о потенциале сотрудничества США и о перспективах страны в новой мировой экономике
Специальный представитель президента России по связям с международными организациями для достижения целей устойчивого развития, председатель российской части Российско-Китайского Комитета дружбы, мира и развития Борис Титов рассказал «Интерфаксу» на полях Петербургского международного экономического форума о перспективах сотрудничества России и США, проблемах малого и среднего бизнеса в стране, а также решении вопроса с трудовыми мигрантами.
— Борис Юрьевич, как вы считаете, может ли сотрудничество США и Китая, включая их тарифную войну, отразиться на отношениях этих стран с Россией?
— Нет сотрудничества США и Китая. Есть сосуществование в силу того, что мировые экономические связи очень трудно разорвать в одночасье. И, разумеется, две крупнейшие экономики мира должны договариваться, как они сосуществуют.
Какими последствиями тарифные войны могут обернуться для нас? Во-первых, Азия будет искать стратегических поставщиков сырья, компонентов и конечных товаров, чтобы обезопасить себя от непредсказуемости США. Нужно очень тщательно изучить среднесрочные потребности Азии, а рассчитываться с ними без доллара мы уже научились, и направить производственные возможности на эти рынки с удвоенной энергией.
Второе — многие, очень многие страны будут искать и новые рынки, и способы обойти пошлины. Россия – как раз такой крупный рынок, потенциальная экономическая гавань, заинтересованная в инвестициях, и потенциальный хаб для поставок товаров, в том числе и на американский рынок. И одновременно игрок, нуждающийся в диверсификации.
Наша экономика устойчива, гораздо сильнее, чем в 1990-е, но слишком мала, чтобы участвовать в тарифной драке США, Китая и Евросоюза. При этом мы можем маневрировать между крупными блоками, извлекая практическую пользу для своей страны. И позиция Китая в этом вопросе для нас гораздо весомее, чем Штатов.
Сегодня мы видим, что, наверное, пришел период роста других экономических центров. Что та модель, которую мы условно называем либерально-рыночной, начинает уходить в прошлое. А на ее место должны прийти какие-то новые игроки, новые экономики, новые компании в новых отраслях.
Так вот, о новом. Это новая технология, это искусственный интеллект, это идущее вслед за ним квантовое вычисление, квантовый компьютер, который позволит использовать искусственный интеллект в огромных объемах, с огромными задачами и вычислениями. В миллиарды раз быстрее, чем сегодняшние наши возможности. Это создаст новые правила и на рынке тоже.
То есть, с помощью искусственного интеллекта каждое государство может рассчитывать свою экономику с большей точностью. Мы эту экономику назвали прогностической экономикой спроса. И в этой экономике нам надо найти свое место.
— У России есть потенциал для этого?
— Есть. В новой экономике по-прежнему очень сложно будет бороться с нами в области атомов. Без металла и дерева рынок не обойдется в ближайшие годы, это понятно. Здесь мы по-прежнему будем одним из лидеров.
Кроме этого, мы выходим на передовые позиции и в некоторых IT-технологиях. Сегодня многие уже забыли про кошельки, платят с телефонов. Я вот часто плачу улыбкой, не каждый раз, но мне нравится так оплачивать. Все это есть далеко не во всех странах.
Есть, допустим, Арктика, которая у нас как раз между Европой и Азией. И, конечно, альтернативный транспортный и логистический маршрут через Азию — это наш козырь. Но еще и те дополнительные минеральные ресурсы, которые там есть, это тоже даст нам некий плюс.
— На фоне возобновляющегося диалога России и США, можно ли говорить о каких-то перспективах сотрудничества?
— Я считаю, что мы не можем отказываться от такого сотрудничества, ни в коем случае. Конечно, будут проблемы, и понятно, что между Китаем и Соединёнными Штатами это самые болезненные проблемы не только для них, но и для мировой экономики. Но США будут сохраняться как один из лидеров.
Впрочем, есть прогнозы что на первое место выйдет китайская экономика, на второе индийская, а американцы останутся на третьем. Но тем не менее, взаимодействие с США необходимо. Поэтому американские технологии могут опять приходить на российскую территорию.
Товарооборот с Америкой никогда не был большой. Слишком похожи экономики, и слишком далеко находимся друг от друга. Поэтому я думаю, что основной отраслью все же являются инвестиции. И тут мы можем выстраивать более взвешенную, догматическую политику.
— Перейдем к внутренним нашим вопросам. Вы ранее говорили о необходимости изменения структуры МСП. О каких изменениях идет речь?
Нужно наращивать производство. Наш МСП — это в основном торговый и сервисный бизнес. Не производственный. На долю обрабатывающих производств в нем приходится лишь 10% по численности субъектов, 12% по выручке.
Возможно, именно поэтому малый и средний бизнес у нас годами остается на одних и тех же позициях, стать драйвером настоящего роста он не смог. Если во многих передовых экономиках (включая китайскую) его доля ВВП превышает половину, то у нас доля МСП в ВВП все так же, как и раньше, балансирует около 20%.
В текущем его состоянии наш МСП, сконцентрированный в торговле и сфере услуг, не в состоянии взять на себя задачи по обеспечению экономического, тем более, технологического суверенитета. Поэтому подходы к его развитию нужно менять.
Наша программа «Московский консенсус» как раз предусматривает развитие инфраструктуры производственных малых предприятий, которые бы обеспечивали потребности крупных компаний, так называемых национальных чемпионов.
— Разделяете ли вы мнение, что ответственность за трудовых мигрантов и их семьи должна лежать на работодателе?
— Абсолютно. Во всем мире так. Главным требованием к трудовым мигрантам должен быть контракт. Он может быть краткосрочный, до года, или среднесрочный – более года. В первом случае это значит, что они должны получить подтверждение на работу еще будучи у себя в стране, приехать работать без семьи, не привозить детей, которых нужно устраивать в школу и т. д., они едут только работать на определенных срок. Если же работник хочет продолжить работать в России в течение более длительного срока, то тогда он должен получить трудовую визу. Но опять-таки при условии обязательного контракта. И тогда уже у него появляется право привезти семью, получать определенные социальные блага от государства, но и требования к нему выше. Если ты становишься частью российского общества, изволь говорить на русском языке, знать базово законодательство.
А вот привязка обязанностей и возможностей к работодателю – это правильно. Тогда в стране не будет «болтающихся без дела» мигрантов, все будут заниматься именно тем, для чего их пригласили.
Хороший пример – ОАЭ, где у работодателя огромная ответственность. Он за этих людей отвечает, как говорится, головой. Он должен отвечать за то, как они устроены, за их медицинское обслуживание, нормальные условия проживания и заработную плату. И если они совершили какое-либо правонарушение, он платит деньги за каждого сотрудника, если их депортирует государство.
Источник: www.interfax.ru