Forwarded From Политика в Большой Индо-Пасифике

Символично, что одной из открывающих деловую программу ВЭФ 2025 панельных дискуссий является: «Продвижение русского языка в Азиатско-Тихоокеанском регионе».

Отметил некоторые моменты из выступлений.

Сергей Волков, ректор Кыргызско-Российского Славянского университета, обратил внимание на кадровый и ресурсный дефицит: при 241 русской школе в Кыргызстане работает всего около 140 учителей из России, а библиотечный фонд книг на русском языке продолжает сокращаться.

Александр Зубрицкий, президент АТАПРЯЛ, отметил, что в том же Хошимине почти не встретить переводов русской литературы. Он предложил подумать над созданием специальной структуры для системной материальной поддержки переводчиков, указав, что интерес к русской культуре в странах АТР высок — например, 70% вьетнамцев относятся к России позитивно. Также он подчеркнул важность поддержки местных блогеров, рассказывающих о России.

Павел Кузнецов, заместитель директора ИКСА РАН, охарактеризовал русский язык как важный инструмент для построения нового международного порядка и усиления «мягкой силы» России. Однако он констатировал, что даже в Пекине почти невозможно найти книги на русском, за исключением трудов вроде «Идей Си Цзиньпина» (но это не русская литература). По его мнению, важно отдавать себе отчёт, что в регионе русский язык конкурирует с китайским и английским, а мотивация к его изучению сегодня кардинально отличается от времён СССР.

Рустам Айнетдинов, исполнительный директор Skyeng, указал на главный, по его мнению, недочёт самой дискуссии: о продвижении русского языка в Азии говорят исключительно российские спикеры, а голос потенциальных «клиентов» — представителей азиатских стран — не слышен. Он привёл статистику: в Китае русский язык хоть и входит в топ-5 по популярности, но его изучают 1 млн человек против 100 млн, изучающих английский.

Несколько спикеров говорили о русском языке в контексте мягкой силы. Так что этот термин с нами.

Источник: t.me